Секреты политического долголетия
Карим Кажимканович Масимов бьет рекорды пребывания на боевом посту
премьер-министра республики Казахстан. Шутка ли. Уже скоро пять лет
стукнет. Конечно, на фоне двух с гаком десятилетий, на протяжении
которых страной правит Нурсултан Назарбаев пятилетка Масимова может
показаться одним моментом . Но ведь то — лидер нации. Практически
Памятник. А тут еще вчера никому не известный чиновник — без роду и
без племени. Но именно он может стать президентом Казахстана уже
завтра. Такие слухи наводнили Москву, а сам Карим Кажимканович
опровергать их не спешил. Зато он с регулярной настойчивостью
появляется на основных каналах российских СМИ. Таким образом,
обыватели обеих стран готовятся к мягкой смене режима в Казахстане —
стране ставшей ключевым стратегическим союзником во всех последних
российских «политических комбинациях». Сложившаяся ситуация выглядит
особенно незаурядной, если учитывать национальный фактор. Масимов —
уйгур. И этот факт, тщательно скрываемый многочисленной армией
советников премьера, секрет Полишинеля в самом Казахстане. А тут еще
недавно российские власти «постарались» — во время недавней встречи
премьеров — России, Казахстана и Белоруссии журналисты получили
справку, подготовленную в недрах аппарата Шувалова, в которой черным
по белому против фамилии Масимов значилось — уйгур. Сам по себе этот
факт не так важен. Но в Казахстане это должно сделать непроходной
кандидатуру Карима Кажимкановича даже в условиях дворцовой политики.
Ни один из трех влиятельных джузов страны не рискнет выступить с
поддержкой такого претендента. А о том, чтобы попытаться протолкнуть
кандидата в президенты в обход джузов, говорить не приходится. Это не
удалось даже в советские времена, когда попытка поставить на
«чужака» Колбина привела в декабре 1986 года к волнениям в столице.
Вряд ли кто-то решится повторить такой сценарий, тем более, нынешние
правители прекрасно понимают, что при всей своей внешней грозности,
нынешний политический режим Казахстана разлетится вдребезги при первых
же массовых уличных выступлениях.
В чем же тогда секрет политического долголетия и жизнеспособности
больших амбиций Карима Масимова? Если коротко, то его можно объяснить
очень просто. Клан Назарбаевых обязан Масимову решением самых насущных
своих проблем. Именно Масимов сумел окончательно и бесповоротно
погасить «Казахгейт» — дело об откатах, которые получал Назарбаев от
крупнейших концернов за предоставление права вести нефтяной бизнес в
Казахстане. Дело дошло до суда. Представленные документы однозначно
указывали на наличие взяток, фамилия Назарбаева была озвучена в
официальном обвинении Прокуратуры. А потом … все стихло. Роль
пожарника взял на себя Масимов, который сумел укротить
американскую правохранительную машину.
Защитив семью Назарбаева, Масимов сумел помочь ей вывести капиталы из-под удара западной фемиды
на Дальний восток — в регион в котором сам премьер имеет колоссальные
политические и деловые связи. Здесь семейные фонды находятся в целости
и сохранности. До тех пор, конечно, пока в целости и сохранности
пребывает сам премьер. За все, конечно, надо платить… Так или
иначе, но после занятия премьерского кресла, дела у Китая в
Казахстане резко пошли на лад. Особенно в наиболее чувствительных для
восточного колосса вопросах — энергетической и продовольственной
безопасности. Китайские компании получили добро на масштабную скупку
нефтяных казахских нефтяных активов, построили нефтепровод и стали
вести переговоры об аренде огромных сельскохозяйственных территорий
для их хозяйственного освоения. В качестве крыши для реализации
китайской стратегии Карим Масимов использует среднего зятя «отца
казахстанской нации» Назарбаева Тимура Кулибаева. Тимур Аскарович, в
отличие от старшего зятя Рахата Алиева, о своих политических амбициях
громко не заявляет, но в поддержке для проведения операций в Китае и
окрестностях заинтересован, пожалуй, еще больше самого тестя. Так что,
сегодня дуэт «Масимов-Кулибаев» — это, пожалуй, посильнее кремлевского
тандема будет.
Давайте назовем вещи своими именами. Премьер Казахстана реализует
китайский сценарий «большой игры» для Казахстана. Ставки велики. Но
Кариму Масимову не привыкать. В своей молодости он делал куда более
рискованные шаги и использовал куда более шаткие крыши. Но ему всегда
удавалось уйти сухим из воды. И даже стать, в некотором смысле,
исторической личностью. К такому выводу можно придти, познакомившись с делом секретного
сотрудника органов госбезопасности «Нурбану», появившимся недавно в
интернете. В мире большой политики агент «Нурбану» известен
впрочем, совсем под другим именем — Карима Масимова (файл PM Red Folder_Pages-72-74.pdf).
И если все опубликованное, правда (а сомнений в аутентичности фотокопии дела
нет), то Кариму Масимову действительно принадлежат лавры первого в
мире известного «сексота», занявшего пост главы правительства. Речь
идет не просто о кадровом сотруднике спецслужбы — таких-то примеров
полно. Но, чтобы завербованные в обмен на деньги и покровительство
сотрудники становились главами государств, таких примеров история не
знает.
До сих пор самым громким делом истории политического сыска в России
стало дело Азефа. Возглавивший в начале века боевую террористическую
организацию эсеров Евно Азеф оказался шпионом охранки, сделавшим свою
карьеру под прикрытием полиции. В результате грандиозного скандала
стало понятно, что главным победителем оказался сам Азеф. Но судя по
всему лавры короля провокаторов должны принадлежать совсем другому
человеку.
Юный техник
Роман с органами у Карима Масимова начался еще в средней школе. Первая
его автобиография, датированная декабрем 1981 года, когда Карим
учился в 10-м классе, написана по всем правилам «невидимого фронта» —
«не был, не состоял, не участвовал» (файл PM BLUE FOLDER KGB_1-характеристика .pdf).
Интерес самих органов к молодому Масимову имел технический характер. Наш герой учился в
физико-математической школе Алма-Аты. Спецслужбы СССР в те годы
опекали подобные учебные заведения, так как нуждались в способных
технических специалистах. Почему их выбор пал на Масимова не
понятно, но именно его КГБ республики направляет учиться в Высшую
Краснознаменную школу КГБ СССР. Но на технический факультет. Такая
«вспомогательная» специализации не слишком удовлетворяла нашего героя. Ему,
очевидно, хотелось стать обладателем настоящей шпаги и настоящего
кинжала.
Осенью 1984 года студент Масимов подает рапорт о переводе на
факультет контрразведки. Это уже не просто «группа технической поддержки», а настоящая школа шпионов. Но вместо этого, наш герой отправляется …. на срочную воинскую службу. Дело в том, что формальным основаниям перевестись с технического факультета на другой было
невозможно. Надо было поступать (фактически после четвертого курса) в
институт заново. Курсант Масимов делает свой выбор и отправляется служить. Правда не с автоматом наперевес. Он проходит срочную в специальном подразделении, которое занимается прослушкой радио. А дальнейший ход событий оказался и вовсе соврешенно неожиданным. Весной 1985 года, уволившись со службы, Карим Масимов действительно поступает на
первый курс.
Но вовсе не в школу КГБ. Он делает выбор в пользу вполне себе гражданской профессии и идет в университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы. В принципе, такой головокружительный кульбит в биографии «стажера» можно объяснить двумя разными причинами. Либо наш герой просто разочаровался в профессии меча и кинжала и просто решил завязать с разведкой. Либо, скажем так, вместо контрразведки наш герой выбрал прямую ей противоположность. Если допустить именно такой вариант, то
становится понятным, зачем понадобилась срочная служба — так всегда
можно было объяснить относительно поздний срок поступления в ВУЗ в
середине 80-х годов, когда служить забирали всех кроме студентов
звездных Физтеха, Бауманки, МИФИ и мехмата МГУ
К тому же, история с «разочарованием» серьезно противоречит
дальнейшему развитию событий в жизни «стажера». Его шпионская карьера
только начиналась. В 1985 году наш герой поступает на элитный факультет экономики
и права РУДН, где специализируется на изучении английского и
арабского языков. Проходит еще три года учебы и жизнь Масимова снова
делает радикальный поворот. В 1988 году студент уезжает в
Китай — доучиваться там. В общем, понятное движение с точки зрения
перемещения политических приоритетов СССР в то время — от Ближнего к
Дальнему Востоку. Правда, непонятно, какое это отношение имело к
студенту Масимову.
В Китае Масимов провел три года — В Пекинском институте иностранных
языков и в Уханьском университете. В 1991 году он получил самый
настоящий китайский диплом. Но использовать полученные навыки и
наработанные связи молодому специалисту оказалось негде. Страна,
интересы которой готовился защищать наш герой, прекратила свое
существование.
Шпион с инициативой
Столкнувшись с новой реальностью, молодой, но ранний специалист
Карим Масимов попытался трудоустроиться в новорожденном
Министерстве иностранных дел Казахстана. Однако, наткнулся там на
стену глухого непонимания. Перспективы длительных поездок за рубеж
привлекали в тот момент в министерство куда более влиятельных
<<специалистов>>, что называется, «со связями». У Масимова таких связей
не было. И карьера дипломата прошла мимо.
Зато у нашего героя были контакты другого рода. В личном деле
Масимова есть несколько любопытных документов, которые показывают,
каким образом молодой специалист оказался сексотом. В июне 1991 года
офицер действующего резерва майор Батаев С.Б (эти люди обычно
работают в кадровых отделах гражданских учреждений, присматривая
потенциальных кандидатов в агенты) обращается к руководству КНБ с
пространной запиской. Она содержит несколько пространных пассажей, в
которых автор сетует на то, как остаются без должного внимания новые
люди с хорошим образованием, полученном в других странах, в частности
в Китае. А затем без особых обиняков автор обращает внимание на
одного из таких специалистов — Карима Масимова и тут же предлагает
завербовать его. (PM Red Folder_Pages-41-43.pdf).
Тем не менее, ценное соображение товарища Батаева
осталось без внимания. Но майор резерва проявил настойчивость. И в
январе 1992 года в деле появляется новое обращение — примерно с тем же
содержанием. На этот раз машина сделала решающий оборот, в результате
чего Масимов был завербован.
Какими резонами руководствовался майор Батаев? И почему он был столь
настойчив? Не надо обладать большой фантазией, чтобы предположить, что
Масимов сам предложил свои услуги, воспользовавшись старыми
контактами. А заодно и решить свою личную проблему трудоустройства.
Тем не менее, ждать, пока бюрократическая машина Инстанций придет в
движение, молодому специалисту было некогда. Ему пришлось
трудоустроиться в Министерство труда и занятости на должность
начальника отдела внешних связей. Помогло знание языков. По
информации КНБ Масимов владел китайским, английским, арабским
языками, а на бытовом уровне — уйгурским. Про знание казахского языка
информация противоречивая. По информации органов Масимов «может и стремится общаться
на казахском языке. Но в одном из отчетов, агент органов лично
знакомый с Масимовым рассказывает о незнании им казахского языка и
болезненных по этому поводу переживаниях нашего героя (PM Red Folder_Pages-99-100.pdf).
Работа в Министерстве труда была слишком рутинной для жаждущего
приключений и авантюр молодого Масимова. Он все еще грезил работой в
МИД, и эти грезы исправно транслировали в органы его кураторы из
органов. Но с МИД так и не сложилось. И тогда наш герой останавливает
свой выбор на Министерстве внешних экономических связей (МВЭС),
предполагая стать представителем Казахстана в ставшем уже родным
городом Урумчи — столице Синьцзян-Уйгурского автономного района
СУАР. В итоге Масимову удалось реализовать сразу две идеи — стать
шпионом и сотрудником МВЭС и сделать это почти одновременно
День рождения «Нурбану»
Агент «Нурбану» появился на свет 16 июня 1992 года. В этот день
органы, согласно материалам досье, завербовали Масимова. Имя своего
второго <<я>> по сообщению оперативников Масимов выбрал сам — в честь
своей бабушки. Странный выбор для шпиона, который дает богатое поле
для фантазии. Органы с этим выбором, впрочем, согласились, хотя вряд
ли правила подбора псевдонимов в спецслужбах одобряли такую практику.
Оперативники обратили внимание на то, что новоявленный шпион был
неплохо осведомлен о методах агентурно-оперативной деятельности. По
ходу дела также выяснилось, что в период учебы в Китае кандидат
выполнял «отдельные поручения» сотрудников пекинской резидентуры КГБ
СССР — «освещал некоторых стажеров и студентов из числа иностранцев и
китайцев, обучающихся в Пекинском институте иностранных языков (так в
тексте записки). Это было вполне привычное занятие для Карима
Масимова. Там же поясняется, что еще во еще время учебы в
Университете Дружбы народов он информировал своих кураторов из 5-го
управления КГБ (идеологическая борьба) об обстановке в Университете, а
также представлял информацию на иностранных студентов. За эти заслуги,
объяснил своим вербовщикам Масимов, его и послали учиться в Китай.
(PM Red Folder_Pages-68-71.pdf).
Заметим, что российские спецслужбы весьма оперативно узнали о том,
что Масимов завербован казахстанскими коллегами. Они даже начали
зондировать почву на предмет использования перспективного агента в
своих целях. На контакт с «Нурбану» вышел доцент РУДН Смородинов,
который курировал его еще во времена учебы. (PM Red Folder_Pages-90-91.pdf). Узнав об этом
казахстанские спецслужбы всполошились и на всякий случай вообще
запретили Масимову вообще упоминать о факте учебы в Высшей школе КГБ и
работе на пятое управление. Этот запрет выглядел более чем смешным,
учитывая, в архивах КГБ хранились все материалы по делу Масимова. Так
что у российских спецслужб, очевидно, были серьезные аргументы для
«серьезного общения» со своим подопечным. Возможно, остались они и
сегодня. В свою очередь из отчета оперативников следует, что агент
«Нурбану» сообщил некие дополнительные сведения о российских
гражданах, проживающих за рубежом. Одним словом, азефовщина началась с
первого же момента работы агента «Нурбану». Кто на кого работал в это
время сейчас сказать крайне сложно. Но можно не сомневаться — если
публичного скандала не было, значит это «кому-то нужно». И кто-то
умело использует многочисленные следы деятельности Нурбану в своих
целях.
Доверенное лицо органов
В августе 1992 года Карим Масимов отбывает на службу в Урумчи. Точнее
сказать — «на службы». Ведь теперь он был не просто
чиновником-экономистом, а самым настоящим секретным осведомителем.
Пытаясь извлечь выгоду из новой ситуации молодой, но быстрый агент
попробовал даже использовать новое положение и пробить себе
дипломатический паспорт, «как у начальника». Правда, в ответ на эти
просьбы получил серьезную отповедь.
Накануне отъезда, как сообщают оперативники «в обусловленном месте,
отвечающем требованиям конспирации, проведен инструктаж агента
«Нурбану». В общем, все было обставлено как в лучших фильмах
шпионского жанра. Нового сотрудника, как водится, даже предупредили
о возможных попытках провокаций. Это уже было лишним. Агент был готов
к ним. Более того он самостоятельно проинформировал органы об
интересе к его личности некой китаянки, которая пыталась выяснить
подробности его личной жизни и предложить свои услуги для решения
бытовых проблем в Китае». Испугавшись столь активных притязаний
«Нурбану» поспешил ее сдать органам — от греха подальше. Завертелась
машина проверки, в которую было вовлечено немало людей. Чем
закончилась эта история, мы не знаем, но семья Масимова была
сохранена.
Аналогичными отчетами агент «Нурбану» кормил органы в течение пяти
лет. Регулярно представлял наводки на китайских граждан,
подозреваемых в сотрудничестве со спецслужбами КНР, составлял списки,
а также списки иностранцев представлявших, по мнению агента, интерес
для разведки Казахстана. (PM Red Folder_Pages-92.pdf)
Кураторы агента из Инстанции (именно так в тексте пояснительной записки в деле Масимова) были вполне довольны полученной информацией. Но проверить ее реальную ценность невозможно,
в деле нет таких оценок.
Крыша
В деле «Нурбану» упоминаются некие информационные материалы «по
внешнеэкономической тематике в сфере казахстанско-китайских отношений,
а также контрабандных операциях через государственную границу». К
примеру, во время очередной пьянки некий Березовский (не тот)
признался «Нурбану», что регулярно занимается организацией переправки
казахстанских металлов в Китай через Киргизию, делая это по заказу
чеченской преступной группировки. Такая информация в новые времена
имела не только большое значение, но и определенную стоимость — как
экономическую, так и политическую. Использовать ее также можно было в
самых разных целях и направлениях. И наш герой очень быстро научился
извлекать пользу от своей работы на органы. Теперь уже органы работали
на него.
В 1993 году Масимов становится одним из коммерческих директоров
компании «Акцепт», которая занималась поставками ширпотреба из Китая в
Казахстан и возвращается на Родину. Связь с органами он не теряет, а
мечтает развернуть на полную мощь свою торговую деятельность. У
«Нурбану» появляются планы открытия в Алматы производства ширпотреба
на оборудовании, поставленном из Китая. (PM Red Folder_Pages-122-123.pdf). Зачем понадобилась такая сложная схема, в ситуации, когда стоимость таких товаров,
произведенных в самом Китае, была запредельно низкой? Все дело в том,
что таки поставки в то время на Западе квотировались, что ограничивало
возможности экспортеров. Перенесение этого производства в Казахстан
позволило бы, просто приклеив на товары бирку «Сделано в Казахстане»,
этих квот избежать. Понятно, что никакого производства, кроме
перешивания ярлыков, в Казахстане не было бы. Тем не менее, органы, в
которые обращается за советом и поддержкой секретный сотрудник готовы
были «задействовать наши возможности» (так в тексте одного из
документов). Другими словами, агент «Нурбану» искал банальной крыши
для себя и своего бизнеса.
Такого рода историй в деле несколько. Все они весьма характерны как
для того времени, так и для самого «Нурбану». Однажды он предпринял
целую операцию по спасению от уголовного преследования в Казахстане
некоего Абдуллу из Китая, который привез с собой миллион долларов
наличности для оплаты, но мог лишиться этих денег из-за многочисленных
нарушений законодательства. «Нурбану» убедил органы в том, что
Абдулла представляет собой интерес для КНБ, в результате чего «вопрос
был решен». (PM Red Folder_Pages-124-126.pdf).
«Решение таких вопросов» стало очевидным конкурентным преимуществом Масимова, что впоследствии сослужило ему полезную службу при продвижении по государственной лестнице. Неудивительно, что при такой поддержке, агент «Нурбану» мог позволить себе участие в весьма
рискованных предприятиях, а потом выходить из них сухим и не
невредимым.
В 1994 году Масимов становится руководителем Казахстанского торгового
дома, совместным предприятиям Министерства промышленности и торговли
Казахстана и австрийской фирмы «Нордэкс». Австрийскую сторону в этом
предприятии представлял предприниматель с весьма специфической
репутацией — Григорий Лучанский, по определению журнала «Time» «самый
ловкий непойманный преступник в мире» (по некоторым слухам также
связанный с органами госбезопасности). В этом бизнесе
Масимов-Нурбану отвечал за самую сложную часть — вывоз из страны
цветных и редкоземельных металлов. Используя КНБ в качестве крыши для
сопровождения грузов, Масимов одновременно предлагает поискать
иностранных партнеров для коммерческих структур самого КНБ. Нет
ничего удивительного, что столь востребованный гражданин Карим
Масимов уже через год превращается в молодого преуспевающего
банкира. Он возглавляет только что созданный АТФ-банк — банк с также
весьма одиозной репутацией. Созданный как центр операций для
ближнего окружения властного клана, банк с самого начала своей
деятельности оказался втянут в целую серию весьма специфических
операций, включающих в себя финансирование поставок оружия. Какую роль
в этой ситуации выполнял сам Масимов? На кого он работал в этот
момент? Таким же вопросом задавались в свое время исследователи
деятельности уже упомянутого Азефа? На кого работал тайный
осведомитель Департамента полиции, когда возглавляемая им боевая
организация эсеров совершила убийство московского градоначальника и
дяди императора Великого князя Сергея Александровича? Точного ответа
на этот вопрос так и не было получено. Но скандал после раскрытия
Азефа был грандиозный, который похоронил карьеру революционера и
фактически похоронил репутацию партии эсеров. А теперь давайте
попробуем оценить ситуацию применительно к нашему герою. Глава
банка, планирующий весьма специфические финансовые операции, по долгу
службы обязан сообщать о них своим кураторам из Ведомства. Именно
применительно к таким ситуациям и возникло понятие «агент-провокатор»
— человек, который не просто информирует органы о незаконных
действиях, но фактически является их организатором.
Нурбану заметает следы
Понимая, что чем выше поднимается по служебной лестнице, тем сложнее
будет сохранить инкогнито, агент «Нурбану» стал ограничивать свои
контакты с органами и просил сократить оперативную нагрузку.
Переломным в жизни тайного агента «Нурбану» становится 1997 год. В
марте сотрудник КНБ Бакраев, (тот самый, который еще в 1992 году
завербовал героя, а потом постоянно <<вел>> его) обратился к первому
заму КНБ Маметову с письменной просьбой перевести агента «Нурбану»
из категории активных агентов в категорию доверенных лиц. Известно,
что бывших шпионов не бывает и никто списывать окончательно ценного
кадра не хотел. Но с формальной точки зрения предложенный перевод
означал уничтожение рабочего дела и сдачу личного дела агента
«Нурбану» в архив — подальше, что называется, от посторонних глаз (PM Red Folder_Pages-21-22.pdf).
Тем более что судя по жалобам Масимова, о его сотрудничестве с
органами стало знать слишком много людей. В условиях постоянной
кадровой чехарды органов госбезопасности Казахстана, это угрожало
перспективам его карьеры. В марте 1997 году было принято решение
уничтожить рабочее дело агента, а личное дело передать в архив. Все
должны были забыть об этой странной истории — ведь к тому времени
Масимов переходит в высшую лигу игроков . В сентябре 1997 года он
возглавляет «Народный сберегательный банк Казахстан», в августе 2000
года становится министром транспорта и коммуникаций, в ноябре 2001
года вице-премьером, а затем помощником президента, пока, наконец не
стал премьер-министром Казахстана в 2007 году.
Впрочем, радужным мечтам бывшего агента, а теперь уже доверенного лица
органов Масимова о том, что все забудут о его шпионском прошлом
сбыться, впрочем, не удалось. Первая попытка поднять дело из архива
предпринимается уже осенью 1997 года. А в 2001 году начальник
управления по городу Алматы созданной службы внешней разведки
«Барлау» Дуйсенов принимает решение восстановить связь с «архивным
агентом» (так в тексте постановления). И личное дело «Нурбану» вновь
поднимается из архивных подвалов. А двойная жизнь агента-провокатора
была продолжена. Продолжается она и сегодня. Только мы не знаем, в
каких еще ведомствах есть рабочие и личные дела казахстанского Азефа.
Скачать документы единым архивом можно здесь.