Эффективны ли госбанки?

Попробую ответить на этот нетривиальный вопрос на двух ярких и вполне позитивных примерах, которые, как нам кажутся, опровергают либеральный миф о том, что финансами должны заниматься исключительно частные структуры.

Созданный в период распада Советского Союза как специализированный институт развития внешней торговли, ВТБ имеет не очень длинную, например на фоне такого мастодонта как ВЭБ, действующий с 1922 года или Сбербанка России.

Однако, если сравнивать по масштабам воздействия на российскую экономику – то мы, парадоксальным образом, увидим, что эффективность ВТБ выше чем у других государственных банковских структур.

Как же это могло получиться и за счет чего?

Анализируя историю работы банка, можно отметить, что радикальное изменение стиля его деятельности следует связывать с «путинскими временами». Практически сразу после прихода к власти Владимира Путина была начата подготовка к объединению двух крупнейших государственных банков, работавших с бизнесом – ВЭБ и ВТБ.

Задача концентрации усилий государства, создания действующего института развития в финансовой и промышленной сфере была очевидна. К тому же ВЭБ к тому времени успешно выполнил основную свою задачу на 1990ые – разруливание проблем с госдолгом бывшего СССР и вопрос о его задачах на следующий период стал актуальным.

Объединение ВЭБ и ВТБ не состоялось из-за противодействия тогдашнего руководства ЦБ (Виктор Геращенко, в результате, потерял свой пост), но команда, успешно реформировавшая деятельность ВЭБа с 1996 года частично перешла на новую площадку.

Если вспомнить историю работы ВТБ до и после прихода в этот банк бывшего руководителя ВЭБ Андрея Костина – разница видна невооружённым глазом.

И эта разница касается как масштабнейшего финансирования перевооружения российской промышленности, которым ВТБ активно занялся с начала 2000ых, так и деятельностью банка в сфере слияний и поглощений.

Развитие шло во всех направлениях – ВТБ простроил свою международную структуру, открыв свои филиалы во всех странах СНГ, а так же в Австрии, Германии, Франции, Сербии, на Кипре и в Анголе. В России он стремительно (по меркам большого бизнеса) расширил свою клиентскую базу среди частных клиентов, последовательно установив контроль над Гута-банком (теперь – ВТБ24), Банком Москвы (вошёл в состав ВТБ) и создав, совместно с Почтой России специализированный Почта Банк.

О движении ВТБ в сторону клиентов — частных лиц хотелось бы сказать отдельно, как про достаточно интересную историю о приходе крупной корпорации в посторонней для неё сектор рынка.

Дважды банк осуществлял это движение путём спасения погибающий банковских структур. Первый раз – купив внезапно обрушившийся частный Гута-Банк (2004 год), второй раз – подставив в 2011ом году плечо другому государственному банку, который действия проворовавшегося менеджмента поставили на грань катастрофы.
13-миллиардная (в долларах) дыра в балансе банка экстренно затыкалась из собственных средств, но уже к текущему году группа ВТБ продемонстрировала позитивный финансовый результат по этой операции поглощения.

По сведениям, вытекающим из финансовой отчётности группы, к концу 2015 года поступления по Банку Москвы превысили 15 млрд. долларов.

Другими словами, проектная окупаемость вложений ВТБ в покупку Банка Москвы оказалась равной всего лишь пяти годам. За это время доход, полученный группой ВТБ по результатам поглощения Банка Москвы превысил объём полученный банком государственной помощи.

Вместо того, чтобы потратить многие миллиарды государственных средств на устранение последствий банкротства Банка Москвы, которое без поглощения внешним игроком было неизбежно, ВТБ не только сумел окупить средства ЦБ и собственные, вложенные в спасение Банка Москвы, но и выйти в прибыль.

При этом не пострадали и клиенты банка – как частные лица, которым пришлось бы возмещать вклады через АСВ в случае падения этой структуры, так и организации, которым, в противном случае, никто не возместил бы их потерь в полном объёме.

Третий подход к снаряду – в виде Почта-банка – тем более показателен, что о создании параллельной Сбербанку структуры на базе Почты России разговоры шли с 1990ых годов. С идеей носился ряд частных банкиров – включая небезызвестного Смоленского, в недрах Минсвязи был санкционирован запуск проект Связь-банка (попал на грань банкротства, был, в итоге санирован ВЭБом). Уже в последние годы государство пыталось проводить всякого рода конкурсы, чтобы найти среди частных банковских структур организатора банка совместного с Почтой России – но, в итоге, желающих так и не нашлось.

На этот раз, начав в 2015 году, ВТБ сумел реализовать общероссийского масштаба инфраструктурный проект, одновременно и явно коммерчески выгодный и имеющий социальную значимость.

Другой государственный банк – Сбербанк, длительное время пребывал в стагнации и унынии и был притчей во языцах. Вялое и откровенно замедленное обслуживание, дикие очереди… Назначение Германа Грефа изрядно взбодрило это болото.

Качество обслуживание улучшилось буквально за несколько лет, очереди практически исчезли, сам банк начал выглядеть не просто достойно, а флагмански, задавая тон большой части российской банковской индустрии.

Вслед за ВТБ, Сбербанк вышел на создание банковской группы как в государствах СНГ, так и в дальнем зарубежье – Турции, Восточной Европе, Швейцарии, Австрии

О том, что финансовое учреждение, чей IT-департамент занимался унылой эксплуатацией чужого софта внезапно стал чуть ни самой передовой компанией на российском рынке, как пылесосом засосав кадры из других компаний не писал только ленивый.

Построенная Сбербанком информационная система уникальна в мировом масштабе. Когда Греф говорил о её недостаточности для нужд банка – он, к сожалению, был превратно понят и предвзято интерпретирован. Речь то шла о глобальной конкуренции Сбербанка с такими компаниями как Paypal, Google и Apple (в их финансовых проектах).

С покупкой Яндекс-денег полнопрофильная конкуренция этим мировым лидерам со стороны Сбербанка выглядит вполне реальной.

Можно ли было рассчитывать на то, что даже самые передовые в IT-отношении российские банки выйдут на такой уровень?

Мы этого не увидели до сих пор, хотя частный банковский сектор развивается в России четверть века.

Полагаю, что показанный материал вполне внятно отвечает на вопрос о том, должно ли сейчас, в годы мирового кризиса, российское государство безответственного уходить с финансового сектора.

Цифры и факты выглядят вполне очевидными – там где не справляется частник, государство делает свою работу.