На прошлой неделе было принято решение приостановить поиски двух одновременно подавших сигнал бедствия в Охотском море кораблей «Норт» и «Адекс». В ходе расследования стало непонятно, сколько кораблей вообще нужно искать.
Уже не в новизну, что с безопасностью мореплавания в Охотском море дела обстоят туго. Однако исчезновение сразу двух кораблей удивило специалистов. Первоначальной версией происшествия считалось, что два перегруженных корабля столкнулись в море, и от удара оба быстро затонули, не успев выйти на аварийную связь со спасателями.
Однако, странная история: Рано утром, 7 февраля, неподалеку от курильского острова Парамушир почти одновременно были активированы аварийные буйки двух кораблей с названиями «Норт» и «Адекс». В результате поисков были найдены только три гидрокостюма, спасательный жилет, спасательный круг и плот с маркировкой «Адекса». Подозрительно однообразная находка.
Еще одна странность в том, что поименный экипаж «Адекса» без труда удалось определить – 16 человек, девять из которых – жители сахалинского города Невельск. Но экипаж «Норта» остался загадкой, никаких отметок о выходе в море этого корабля в море найдено не было.
Затем, в Дальневосточном следственном управлении выяснили, что два корабля «Норт» и «Адекс» принадлежат одной иностранной компании. Эксперты и правоохранители не исключают того факта, что судна были браконьерскими. Эти суда не единожды сменяли названия и подозревались в незаконной добыче краба.
Это меняет дело. Наиболее вероятно то, что мы столкнулись с так называемыми кораблями «воровайками». Так на морском сленге называются корабли-призраки, выходящие в плавание в обход регистрационных норм. Такие корабли часто меняют свои названия, а экипажи таких судов промышляют преимущественно браконьерством. Тут как с непонятно на кого зарегистрированными «левыми» сим-картами в мобильной сети, только в масштабах кораблей и систем безопасности мореплавания.
Все становится на свои места. На первое место встала версия, что подало сигнал бедствия одио судно, с двух аварийных буев, которые оказались на одном корабле. Эта версия подтвердилась сахалинским порталом ASTV.RU, где выяснилось, что «Адекс» действительно раньше назывался «Норт».
Итак, вероятнее всего, сигнал бедствия подало только одно судно, но с двух разных буев, для надежности. Но из-за чего мог почти бесследно сгинуть в водах Охотского моря хоть и один, но целый корабль, подавший сигнал бедствия, но так и не вышедший на аварийную связь?
Прорабатываются версии, что причиной бедствия могла стать штормовая погода, и минусовая температура, при которой образуется наледь на краях борта судна, из-за массы которой корабль мог буквально за несколько минут, раскачавшись, перевернуться и быстро пойти ко дну.
Но есть подозрения, что браконьерское судно и вовсе не тонуло. Не исключено и вполне вероятно, что моряки могли использовать аварийные буи, чтобы спутать следы и скрыться от вероятной опасности в лице органов, контролирующих ловлю рыбы. К такому выводу подталкивают единственные находки с места предполагаемого крушения: легко выбрасываемый с корабля груз и никаких обломков.
Поэтому МЧС было принято решение прекратить спасательную операцию до выяснения хоть каких-либо новых обстоятельств этого дела. Возмущает сам факт таких «дыр» в системах корабельной безопасности, при которых сотни, а то и тысячи судов, регистрируемых в обход всех норм, ежедневно промышляют браконьерством, нанося непоправимый ущерб рыбному хозяйству. Почему так происходит?
На браконьерство людей толкает отчаяние. В прибрежных регионах мало кому удается устроиться за хорошие деньги на корабли, занимающиеся легальным промыслом. Люди остаются перед выбором – работать в нечеловеческих условиях, за грошовую зарплату на официальных рыбопромышленных судах, либо заняться браконьерством, и иметь надежный и регулярный заработок. Совершенно не безопасный, но хоть какой-то.
Все это говорит о том, что рыболовная отрасль вместе с системой корабельной безопасности в России нуждается в серьезных корректировках, когда, согласно данным от этой системы, сигнал бедствия подают два лицензированных корабля, а в результате совершенно не ясно, сколько их было на самом деле, и терпел ли бедствие какой-либо корабль вообще.