Госдума поддержала в первом чтении законопроект о передаче Банку России полномочий по регулированию и контролю в сфере финансовых рынков. В настоящее время они находятся в ведении Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР). К передаваемым в ведение мегарегулятора функциям относятся контроль за страховой деятельностью, кредитной кооперацией и микрофинансовой деятельностью.
Также, новый орган возьмет под контроль деятельность товарных бирж, брокеров и будет осуществлять надзор в сфере формирования и инвестирования средств пенсионных накоплений. В то же время правительство сохранит за собой полномочия, связанные с обязательными видами страхования. В тех случаях, когда страховые компании выполняют агентские функции, а не собственно страховые. В ведении кабинета министров по-прежнему будет находиться та часть пенсионной системы, которая касается Пенсионного фонда России. То есть исчисление и назначение пенсий и наполнение ПФР. Как ожидается, документ будет принят до конца весенней сессии и вступит в силу с 1 августа текущего года.
Появление очередного бюрократического монстра авторы возникшего в недрах правительства законопроекта объясняют необходимостью повышения качества надзора в финансовой сфере. Следует признать, что на родине финансовой пирамиды «МММ», а также спекулятивных «пузырей», регулярно возникающих и лопающихся на фондовом рынке декларируемая цель представляется вполне благой. В отличие от жестко регулируемой ЦБ банковской сферы, российские финансовые рынки, даже пребывая в зачаточном состоянии, оставляют широкий простор для нечистоплотных любителей половить рубку в мутной воде. Аккумулирование ведомством Эльвиры Набиулллиной (которая вступит в должность главы Центробанка 23 июня) полномочий по регулированию не только кредитных, но и прочих финансовых организаций имеет еще одно веское обоснование. Дело в том, что в России и мире отсутствует жесткое разделение банков на инвестиционные (работающие на фондовых рынках) и узкопрофильные. То есть занимающиеся традиционными видами деятельности- кредитами и депозитами. Что способствует созданию классической ситуации, когда «у семи нянек дитя без глазу» (до сих пор такие универсальные банковские учреждения имели сразу две «няньки» — ЦБ и ФСФР).
И все же российский Центробанк, образно выражаясь, имеет отнюдь не безупречную «кредитную историю» в глазах части экспертного сообщества. Что заставляет как минимум настороженно относиться к данному нововведению. Напомним, что по своей природе ЦБ является независимым регулятором. То есть в пределах своей компетенции (проведение денежно-кредитной политики) не подотчетен властям. В связи с чем многие представители банковского бизнеса сегодня всячески приветствуют «враждебное поглощение» ФСФР Банком России. Не исключено, уже предвкушая будущую выгоду от возможности «покрутить свободные средства» на финансовых рынках. В условиях, когда правительство по сути самоустранилось от контроля над финансовыми рынками.
Также трудно поверить в то, что Центробанк, расширив компетенцию вдруг начнет руководствоваться не отвлеченными либерально-монетаристскими конструктами, а интересами реального сектора (для которого нормально функционирующий фондовый рынок является важным источником заемных средств). Особенно в свете политики по монетарному «обескровливанию» российской экономики, которую упорно проводит ЦБ. Как нетрудно догадаться, речь идет о зажиме денежной массы путем взвинчивания процентной ставки рефинансирования. Что автоматически отрезает российские кредитные учреждения (а вместе с ними и реальный сектор) от источника дешевых денег. Одним из последствий этого является дальнейшее раскручивание инфляционной спирали и продолжающаяся сдача позиций отечественным товаропроизводителем не только на международных, но теперь уже и на собственном внутреннем рынке.
Парадокс заключается в том, что на декларативном уровне именно борьба с инфляцией давно уже стала «идеей фикс» нашего монетарного руководства. Наконец, по мнению многих авторитетных экономистов ЦБ по-прежнему реализует «колониальную» денежно-кредитную и эмиссионную политику, известную в экспертном сообществе как «currency board» («валютное правление»). Она заключается в том, что эмиссия рублей (один из признаков суверенитета страны) привязана к притоку иностранной валюты. То есть направлена не на экономическое развитие страны, а на усугубление однобокой рентной (сырьевой) модели экономики.