В учреждении проживает 250 подопечных, и каждый из них нуждается в особом уходе. Сюда попадают по разным причинам. В основном, это бывшие пациенты психиатрических больниц, недееспособные и дееспособные люди с психическими расстройствами, чьи родные отказались от опекунства или умерли. Оказываются здесь и те, кто ранее страдал от алкоголической или наркотической зависимостей — люди, которые потеряли всё, в том числе и свою семью. Государство берёт их под свою защиту и ответственность.
Сложно представить, что ещё два года назад жители интерната дружно ездили в Москву, на Красную площадь, или изучали достопримечательности Поморья, например, Антониево-Сийский монастырь в Холмогорском районе. Со временем всё стало иначе: активностей меньше, проблемных точек больше, возникло ощущение разлада между администрацией и персоналом интерната.
Мятое постельное и нательное бельё, разводы, дыры, пятна и дурной запах — заметно ухудшилось качество работы подрядчика по стирке и обработке белья для опекаемых. Сотрудники интерната попытались взять ситуацию в свои руки и написали жалобу директору, который напрямую заявил, что ссориться с подрядчиком не хочет. Претензии поступали повторно, но так и остались без ответа.
В УФАС, к компетенции которого относится оценка соблюдения требований закона в сфере услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, заявили, что не могут подменять компетенцию суда при исполнении контракта с позиции применения гражданского законодательства. По документам в интернате всё «чисто».
— Мы просили либо принудить подрядчика исправиться, либо заключить контракт с новым. Но нам ясно дали понять, что ситуация не изменится. Больно смотреть на то, как страдают люди. Они не могут сами о себе позаботиться, это наша обязанность. Получается, мы их подводим, — рассказывает сотрудник Маймаксанского психоневрологического интерната.
Здесь носят казённую одежду. По закону от 28 декабря 2013 года N 442-ФЗ учреждение забирает 75% всех доходов подопечных: льготы, пособия, зарплату — купить что-то своё попросту не на что. Вопрос об отмене изъятия у проживающих средств поднимают в Госдуме уже три года, дальше обсуждений дело пока не заходит.
Таким образом, инвалиды и ветераны, которые отдают свои выплаты (ЕДВ) интернату, живут в таких же условиях, как и люди, не имеющие этих выплат. Они не получают квалифицированной помощи, за которую по факту платят сами, а их опекун — для большинства недееспособных это директор — бездействует.
Бельё, одежду и постельное для подопечных подрядчик привозит в наёмном необорудованном автомобиле в простых полиэтиленовых мешках, а не в прорезиненных — с нарушением СанПин. Неизвестно, проводится ли дезинфекция салона машины, в связи с чем возникает риск заражения коронавирусной инфекцией. В Вельском психоневрологическом интернате из-за пренебрежения мерами безопасности пострадало много людей, зафиксировано две смерти. В региональном Минтруде шепчутся о кадровых переменах.
Единственная возможность для проживающих быть услышанными — написать обращение в прокуратуру. Где узнать адрес? Как отправить письмо, чтобы оно точно дошло? Некоторые подопечные не способны не то, чтобы писать — даже ручку удержать в руках. Вся информация проходит через администрацию учреждения, которое не заинтересовано в том, чтобы на поверхность всплывали негативные факты.
Это не получатели услуг, не заключённые — это люди, у которых есть право на жизнь в достойных условиях. Что должно произойти, чтобы государственные органы, в ведении которых находится Маймаксанский интернат, наконец обратили на него внимание и исправили ситуацию? Интернат должен быть домом, а не тюрьмой — местом, где живут, а не выживают.