Энергетики не могут собрать долги по оплате своих услуг с бизнеса. Причем, среди неплательщиков — крупные и успешные российские компании. В тоже время, у бизнеса есть свой счет к энергетикам. Как можно разрешить ситуацию с должниками, и как это повлияет на отрасль в целом? Об этом с доктором экономических наук, директором Института проблем глобализации Михаилом Делягиным поговорил обозреватель Business FM Михаил Сафонов.
— Есть проблема – бизнес не платит за электроэнергию.
М.Д: Говорить вообще про бизнес неправильно — есть разный бизнес. Малый, у которого денег не так много и который находится в положении населения — то есть, такой же бесправный. Есть бизнес, который был присоединен к ВТО на кабальных условиях, в итоге оказавшийся просто задавленным и сейчас балансирующий на грани банкротства. Требовать от такого бизнеса, чтобы он ударно и исправно исполнял свои обязательства, в том числе и завышенные, не приходится.
Но есть же бизнес экспортно-ориентированный, у которого все в порядке, или бизнес, ориентированный на гарантированно прибыльные сферы. Когда не платит такой бизнес, то речь идет уже даже не о злоупотреблении монопольным положением со стороны энергетиков и других, а просто о том, что люди совершенно спокойно и цинично экономят на прибыль себе, на повышение котировок или на бонусы менеджменту, например.
Вот классический пример в Москве: Су-155, одна из крупнейших строительных компаний, успешная. Все у компании в порядке, застраивает целыми полями. С декабря у них была задолженность, которую она не только не оплачивала, но даже не смогла урегулировать, в результате чего возник серьезный конфликт с энергетиками. Выяснилось, что эта замечательная строительная компания имеет систему так называемого временного подключения. То есть когда у вас подключение к стройке возможно на временных условиях. А у нее точно так же запитаны уже построенные кварталы. В итоге мы получили скандалы в Одинцово, в Люберцах, на Трехгорке, где люди не знали, как они будут жить завтра.
Другой пример – «Воскресенские минеральные удобрения». Это не Сибирь, не Дальний Восток — это Подмосковье, группа «Уралхим». Группа «Уралхим» имеет прибыль за прошлый год более 660 млн долларов. Компания судится с энергетиками, и энергетики должны компании 70 млн долларов, а с другой стороны компания должна энергетикам 270 млн долларов. С одной стороны в группе 660 млн долларов прибыли, и при этом она не платит по долгам и думает, что все у них будет хорошо.
— Но есть же цивилизованные методы, можно пойти в суд, что, наверное, энергетики и делают.
М.Д: Во-первых, суд может длиться годами. Наша судебная система такова, что правосудия нет. Второе. Допустим, суд принял правильное решение. Хорошо. Это решение надо исполнять. Судья не может взять ответчика за шкирку и вытрясти из него эти деньги. Судья направляет решение службе судебных приставов. Служба судебных приставов, если их не прийти и не попросить, сама приходить не будет. Но даже если энергетики напомнили, судебный пристав пришел — что дальше? Есть добросовестные, которые исполнительный лист забирают и платят. Но добросовестные люди и так заплатят, и без суда. А есть люди, которые цинично экономят на банковских процентах или просто снижают издержки, увеличивая бонусы топ-менеджерам. Они сделают по-другому. Они знают день, когда придет пристав, и в офисе в это день не окажется никого, кроме секретаря, который на себя лист взять не может. Фирма – это юридическое лицо, взять лист нужно под роспись, подсунуть исполнительный лист под дверь нельзя, как в случае с физическим лицом.
Но ведь у бизнеса тоже есть свой счет к энергетикам, у нас тарифы для бизнеса выше, чем для населения, это европейский уровень.
М.Д: Не европейский. Да, в некоторых местах он выше, чем американский, это правда. Но эти тарифы очень сильно дифференцируемы по уровню потребления компаниями. Если вы — крупный потребитель, вы напрямую покупаете на оптовом рынке. Если вы покупаете много, у вас большие скидки, если у вас энергоемкое производство — у вас несусветные скидки. Не говоря уже о том, что у нас уровень жизни чуть другой, чем в Европе и 80% населения испытывает нехватку текущих доходов для покупки товаров длительного пользования. Например, у вас холодильник сгорел и 80% его купить не сможет. В этих условиях, все-таки, должна быть какая-то социально сбалансированная структура тарифов.
Я согласен, если предприятие нищее и при этом социально значимое, то, наверное, ему стоит делать низкие тарифы. Если предприятие экспортно-ориентированное, у него все в порядке с прибылью, то в чем проблема? У нас же для холдингов сделали потрясающее налоговое послабление в этом году, из-за чего налог на прибыль стал даже ниже, чем в 2009 году. Если у вас есть группа предприятий, то вы можете в рамках этой группы прибыль прибыльных предприятий уменьшать на величину убытка убыточных предприятий. То есть, перебрасывать деньги с одного предприятия на другое. Это забавно, что в рамках холдинга с налогами это делают, а в рамках оплаты по обязательствам, в том числе за свет, — нет.
— В следующем году тарифы у нас заморозят.
М.Д: Рыночная мотивация в монопольной отрасли слаба. Поэтому, если не будет повышаться эффективность использования средств, в том числе, при помощи усиления госконтроля, если не обеспечивать финансово-экономическую прозрачность, то это будет технологическая деградация отрасли, потому что сами меньше воровать не будет.
Есть, конечно, механизм выколачивания долгов. Мне это не нравится, но делать это надо. Долги нужно выбивать, если они обоснованы, но так, чтобы при этом бизнес не порушить. Мы можем спасти отрасль так, что будет некому поставлять электричество — как на Дальнем Востоке. Зейской ГЭС некому подавать энергию. Но это другая тема. Нужно спасать отрасль, но пока ее не спасли, нужно, чтобы, по крайней мере, успешные коммерческие холдинги, у которых точно есть деньги, со своими долгами расплачивались, иначе спасать будет нечего, не успеем.
Business FM