Все ресурсные страны, сначала затронутые европейскими колонизаторами, а потом покинувшими колонию, похожи друг на друга. Россия, Нигерия, Венесуэла, Алжир и т.п. – лучшие тому примеры. Доминирующая однопартийная система с вкраплением сонма мелких партий, ничего не решающих в политике, а служащих лишь заповедником для немногочисленной оппозиционной интеллигенции. Почти вечно правящий президент. «Стабильность» как некая идеология. Недиверсифицированная экономика, благодаря ренте с которой поддерживается на минимальном уровне жизнеспособность государства и «людишек». Статусное потребление олигархата и служило-карательного сословия. И т.д.
Ещё одна такая постколониальная страна – Ангола. В последние два года она прославилась тем, что её столица Луанда стала самым дорогим городом мира для экспатов (т.е. для людей, стремящихся получить стандартный набор западных материальных ценностей). Так, аренда квартиры с двумя спальнями без мебели стоит в Луанде в среднем 7000 долларов в месяц (по сравнению с такой же квартирой за 4300 долларов в Нью-Йорке и 2456 долларов в Риме). Обед в фастфуде (гамбургер плюс кола) стоит в столице Анголы 20 долларов (такой же набор еды в Нью-Йорке – 6,3 доллара). Литр молока там стоит 3,5 доллара, билет в кино – 12 долларов, пинта пива – 6,4 доллара, 20-минутная поездка на такси – 40 долларов. Жителей Москвы, Лагоса или Каракаса эти цены не удивляют, но для западного мира дороговизна Луанды выглядит чудовищной.
Дороговизну и статусное потребление в Луанде разогнала добыча нефти в Анголе. Сегодня там её добывается 1,9 млн. баррелей в день. На душу населения эта цифра добычи даже больше, чем в России – 1 млн. баррелей на 10 млн. человек против 1 млн. баррелей на 14 млн., соответственно. При этом, как и в РФ, «федеральный центр» оставляет практически все сверхдоходы от нефти среди служило-карательного сословия и в столице «суверенной демократии». Население Луанды вместе с пригородами составляет 4 млн. человек, или 21% населения страны. Население Московского региона (14-15 млн. Москва + 8 млн. Подмосковье, 17% населения России) пока не дотягивает до ангольских цифр, но быстро приближается к ним. И если вне Луанды 70% населения живут на 2 доллара в день, то в самой столице таковых только 20%.
Добыча нефти и сырья (а это ещё алмазы, железная руда, лес, и т.д.) составляют 85% ВВП. Подушевой ВВП пока – около 7 тыс. долларов на человека, но в последние 4 года ежегодный рост ВВП один из самых высоких в мире – +12-15% ежегодно. Даже при расцвете путинско-углеводородной экономики в 2006-07 годах в России могли только мечтать о таких темпах (напомним, они составляли в РФ 6-8% в год). При сохранении такого роста, средний анголец по подушевому ВВП догонит среднего россиянина через 6-7 лет (аккурат к окончанию четвёртого срока Путина). Местных либералов, как и их собратьев в России, в развитии страны огорчает лишь одно: высокая инфляция – в 10-13% ежегодно. Ангольское правительство борется с ней привычными постколониальными мерами – «сжимая» денежную массу и остановив рост доходов бюджетников.
Политическая система Анголы напоминает российскую (как и системы большинства ресурсно-постколониальных стран). Во главе страны уже 32 года стоит всенародноизбранный президент Жозе-Эдуарду Дош Сантош, бывший гражданин Португалии. Как и в России, практически вся верхушка правящей элиты страны либо долго жила за границей, либо имеет двойное гражданство (в основном своей бывшей метрополии – Португалии), либо это мулаты. В целом до 3% населения нынешней Анголы были до обретения независимости гражданами Португалии.
Вся полнота власти в Анголе принадлежит президенту, но в виде ширмы есть и парламент, в котором безраздельно правит местная «Единая Россия» – «Народное движение за освобождение Анголы». Эта партия содержит в себе и марксистскую фракцию (аналог российской КПРФ). На последних парламентских выборах в 2008 году «Народное движение за освобождение Анголы» получила 81,6% голосов. Реальный противовес ей оказывает только партия УНИТА – «Национальный союз за полную независимость Анголы» (10,4% голосов на последних выборах). Эта партия начиналась как маоистское движение за освобождение страны от европейцев. Но в последние 10-15 лет она прошла трансформацию от туземной левацкой партии до партии, главной целью которой является демократия и свобода по европейским образцам. Около 20 лет УНИТА вела партизанскую борьбу против «Единой Анголы», в результате чего погибло около 500 тыс. человек (в основном среди мирного населения). В России партии УНИТА сложно найти аналог, но очень похожа на неё своими идеологическими основами ныне запрещённая Национал-большевистская партия Эдуарда Лимонова.
(Ангольский «Лимонов» – Джонас Савимби)
Лидер и основатель УНИТА Джонас Савимби и своими жизненными этапами очень похож на Эдуарда Лимонова. Он, как и Лимонов, бежал от ужасов колониализма в Европу. Савимби закончил школу в Португалии, потом поехал учиться в швейцарский университет во Фрибурге. В Швейцарии начал писать острые публицистические заметки и стихи. В совершенстве изучил 4 европейских языка. В 1970-х вернулся в Анголу, чтобы вести борьбу за левую демократию, дорос до звания «партизанский генерал». В 2002 году убит в бою (интересно, что примерно в это же время Лимонов планировал «вооружённую борьбу в северном Казахстане»).
В Анголе есть ещё около 25 карликовых партий (т.е. ярмарочная демократия у них прошла даже раньше, чем в России при Медведеве). 8 мест в 223-местном парламенте имеет «Партия социального обновления» – аналог российского «Яблока» (левые либералы). 2 места – у «Союза за новую демократию» (образована на базе Социалистическо-либеральной партии; есть в Анголе и такой гибрид). 3 места – у «Национального фронта освобождения Анголы» (их аналог в России – нацдемы; поддерживаются правыми организациями Франции, Израиля и США). Ну а дальше целая россыпь партий, в названии которых обязательно есть слово «демократ»: Либерально-демократическая партия Анголы, Демократическая Ангола, Фронт за демократию, и т.д.
С ростом нефтяных прибылей в Анголе начал появляться средний класс. В стране его около 4-5%, но в Луанде среднего класса гораздо больше – около 15% горожан. Удивительное совпадение, но этой зимой в Анголе местная «Болотная площадь» тоже предъявила свои права на власть. Ей не нравится и вечный Путин-дош Сантош, и монополия «Единой Анголы», и недопущение в политику «прогрессивных людей», и отсутствие свобод – в общем, весь тот набор претензий, что был у «креативного класса» в Москве. По такому же совпадению, их протестная активность координировалась через социальные сети (Твиттер и Фейсбук), а в лидеры – тоже совпадение! – был выдвинут местный Навальный, популярный блогер и юрист, мулат Нельсон Пестана (среди лидеров оппозиции преобладают тоже мулаты).
(«Путин, уходи!»)
Вообще складывается впечатление, что в ресурсно-постколониальных странах «креативный класс» с их лидерами и претензиями штампуют где-то в одном месте. Аналогии повторяются точь в точь.
«Белая лента» началась в Анголе шествиями нескольких сотен «блогеров и хипстеров» 25 сентября и 2 октября 2011 года. Они протестовали против административного задержания нескольких своих товарищей. Но постепенно движение разрослось. 10 марта 2012 года около 30 тысяч представителей «креативного класса» вышли на главную площадь с требованием провести честно предстоящие выборы в парламент. Ангольская «Белая лента», также как и в России, выдвинула ещё одно требование – освободить политзаключённых, коих числится 16 человек.
(«Все на Болотную площадь!», «Чурова в отставку!»)
Ангольский Навальный – Нельсон Пестана, как и его северный собрат, за это время сумел организовать и общественное движение против коррупции. А власть, как и в России, начала контригру против «Белой ленты», создав из местных кургинянов проправительственную движуху. В итоге ангольская «Суть времени» 5 марта провела в Луанде 40-тысячный «Марш мира», куда были согнаны учителя, врачи и прочие бюджетники. Ещё одной контрмерой стала создание правительством бригад боевиков из крайне правых негров (в основном футбольных болельщиков). Эти боевики (на фото внизу) по одиночке отлавливали активистов «Белой ленты» и жестоко избивали их бейсбольными битами, кастетами и прочими средствами защиты «суверенной демократии».
(Ангольские «нашисты» и сотрудники местного Центра Э)
Как внешне живёт южноафриканская Москва – Луанда (сейчас это большая стройка – как российская столица года три-четыре назад), можно увидеть на этих фото:
