Во время поездки в Крым Владимир Путин оказался сильно возмущен системой проектирования крупных проектов. Президент был огорчен ходом строительства трассы «Керчь-Симферополь», и с удивлением обнаружил, что за разные части проекта отвечают разные подрядчики, и все ссылаются друг на друга.
По данным СМИ, ответственной была назначена компания «Волгомост», а президенту сообщили о срыве сроков строительства, из-за недобросовестного проектировщика. «Сколько денег схомячил этот недобросовестный проектировщик?» – 280 миллионов рублей.
Этим проектировщиком и оказалась компания «Волгомост». После разрыва контракта, денег «Волгомосту» не дали, и подрядчик даже подал на правительство в суд, где требует эти 280 миллионов рублей. Путин потребовал назначить куратора проекта, чтобы его «повесить, если он не сделает ничего».
На трассу Керчь-Симферополь-Севастополь 29 июня 2015 года было выделено два миллиарда рублей. И эти деньги оказались распределены по множеству разных подрядчиков. «Гипротрансмост-Крым» был назначен на подготовку документации и проектно-сметные изыскания.
А вот тут начинается интересное: члены совета директоров компании «Волгомост», учредили дочернюю компанию «Гипротрансмост», которая, соответственно, является учредителем дочерней компании «Гипротрансмост-Крым», с которой и были изначально заключены договоренности с правительством.
Такие «матрёшки» из предприятий в России далеко не редкость, когда из дочерних предприятий складывается этакое «прокси», и без личного вмешательства президента, как правило, докопаться до конкретно стоящих за всем людей, нереально. О проблемах системы, мы побеседовали с президентом Института национальной стратегии, политологом-публицистом Михаилом Ремизовым.
«InterRight»: – Почему заметная часть коррупционнных скандалов связана с важнейшими проектами? Почему «стройки века» получают куда больший контроль, чем обычные, но при этом так же жизненно необходимые?
– В основном, потому что в случае со «стройками века», учитывают повышенную вероятность того, что будут приниматься решения «сверху», будет повышенное внимание прессы. Поэтому, к приоритетным проектам, конечно, больше внимания.
Коррупция в этом случае – лишь часть проблемы. Возможно, даже не самая главная. Главное – это проблема системного характера. Связанная с тем, что бюрократия ориентирована на «размазывание» ответственности, исключая персональную ответственность за результат.
В этом плане характерны слова Путина, «кто ответственен за строительство трассы?», обсуждая трассу «Москва – Симферополь», «чтобы его можно было наказать в случае неуспеха.»
А у нас нет одного какого-то ответственного, наоборот все всегда делается таким образом, чтобы максимально распределить эту ответственность, «размыть» ее где-то в согласованиях между структурами, между ведомствами. 4 ведомства
Это типичная ситуация, когда, по сути, бюрократия пытается подстраховаться, в том числе от гнева высшего руководства, от претензий правоохранительных органов. И это очень негативно сказывается на результативности.
Здесь необходимы не просто антикоррупционные меры, здесь необходимы меры, связанные с выстраиванием какой-то другой системы менеджмента, которая подразумевала бы такой подход, применительно к преоритетным проектам это вполне реализуемо – назначить персональную ответственность руководителей за выполнение результата.
«InterRight»: – Бытовало мнение, что взятки — это «смазка» для экономики, и без коррупции все встанет. Так ли это?
– Определенная норма коррупции – была и есть всегда. Но есть коррупция, совместимая с жизнью, и коррупция не совместимая с жизнью. Реальная управленческая задача – это сокращение нормы коррупции, сокращение объема издержек. И второе – чтобы «откаты» получались с выполненных работ, а не с невыполненных. Чтобы административная рента извлекалась с выполненных задач, а не просто с процесса.
Реальная управленческая задача состоит в этом. Полностью исключить возможность личного обогащения чиновников нереально, поэтому контроля требовать нужно на уровне личной ответственности, на уровне выполнения задач.
Насколько «несовместима с жизнью» нынешняя коррупционная картина, нам поведал эксперт-экономист, профессор ВШЭ Иван Родионов:
«InterRight»: – Как велика коррупционная нагрузка на бюджет, насколько дороже государству обходятся объекты из-за «откатов»?
– Точно, что обходятся существенно дороже. Для простоты, можно сравнить цены на квадратный метр в Европе, или дороги в Европе, и те цены, которые у нас. Как правило, 20-30% разница есть. Почему можно сравнивать – потому, что даже с учетом того, что импортные материалы, все равно должно быть дешевле, чем в Европе. А у нас дороже получается.
Эта разница – те административные, «специфические» наши затраты. При этом надо отдавать отчет, что любое строительство во всех странах, предполагает специфические затраты. Но у нас эти затраты выше. Даже если бы мы вышли на среднеевропейский уровень, это было бы существенно для бюджета и экономики. Но даже если бы наши чиновники «брали» столько же, сколько в Европе, было бы дешевле.
Завышение стоимости строительства – это один из каналов, по которому мафия получает свои деньги. Это вкачивание внеправовой системы в экономику. Вот пример из Италии: строили на Сицилии аэропорт, дороги. И они получались существенно дороже, чем материковые строительства. Из-за таких же «специфических затрат».
По сути, это означает, что в России эта система «откатов», превратилась в экономический институт. Это стало частью экономики. И понятно, что с этим надо бороться системно, иначе мы будем абсолютно не конкурентоспособны.
«InterRight»: – Нынешнее государственное наступление на коррупцию — следствие экономического кризиса? Государство уже не может мирится с аппетитами взяточников?
– Время от времени, для успокоения наслеления, показательные коррупционные дела заводятся. Но с практически нулевым результатом. Даже если попадаются честные люди, они сделать ничего не могут, коррупция стала экономическим институтом. Пока такой институт существует, сподвижек происходить не будет.
А то, что такого рода вещи – застывшие и не меняются, очень легко демонстрируется на примере того, как под знаком «стоянка запрещена», стоят машины, и рядом спокойно дежурит полиция. Раз это возможно – значит система просто не работает. Здесь точно такая же вещь – какие бы меры ни принимались, это все «цветочки и бантики», а по сути, ничего не меняется.
«InterRight»: – А есть ли возможность упорядочить эту систему?
– Опыт и США, и Италии, и других европейских стран показывает, что упорядочить это можно. Но желания победить коррупцию – недостаточно. Желания – это «хорошо, если бы…», а нужна воля. Инструменты самые простые, они отработаны везде – если твои друзья сели в тюрьму, то для других это хороший пример. Но в нынешней системе «рука руку моет».