Французская газета Le Monde у себя на сайте опубликовала выдержки из всех четырех интервью:
Какие политические силы стоят за решением судьи Данилкина о лишении вас свободы еще на четырнадцать лет?
Судья постоянно подвергался давлению. Незадолго до вынесения приговора, это давление стало более заметным. Он лишь подписал приговор, подготовленный для него заранее.
В своем выступлении в суде, в последний день суда, вы сказали, что готовы умереть за свои идеи. Какие идеи?
Я верю, что Россия станет демократической страной, свободной от произвола коррумпированных чиновников, с независимой судебной системой, парламентом, свободными выборами. Я верю в то, что милиция будет защищать людей, а не коррумпированную бюрократию. Мы все должны желать этого.
Если бы вас выпустили из тюрьмы, чем бы вы занялись бизнесом или политикой?
Мне трудно представить свой выход на свободу, когда В.Путин прямо заявил, что я «должен сидеть в тюрьме». В то же время, и в тюрьме, и на свободе я буду продолжать общественную деятельность. Бизнес – пройденный этап, однако, если моей стране потребуются мои профессиональные навыки, и даже моя жизнь, — она их получит. Я – русский. У нас так принято.
16 декабря Путин сказал об убийствах, за которые был осужден бывший глава службы безопасности ЮКОСа Пичугин. Не боитесь ли вы, что следующий шаг будет – возбуждение уголовного дела против Вас за то, что вы заказали эти убийства. Верите ли Вы в то, что Вас когда-либо освободят?
Путин на протяжении семи лет опосредованно, а последние три года – прямо называет меня виновным в убийствах. Вначале это был сильный PR-ход, теперь – лишь один из возможных способов держать меня в заключении бесконечно. Второй приговор показал: суд готов исполнить любое его пожелание. Чем это мне грозит? Еще более жесткими условиями содержания в тюрьме. Например, сейчас мне положено аж 4 свидания с семьей в год, а будет – одно. Боюсь ли? Уже не очень. Человек не может постоянно бояться. Верю ли я, что меня освободят? Верю, как верю в демократическое будущее моей страны.
Вы всегда возлагали надежды на президента Дмитрия Медведева, юриста по образованию. Вы разочарованы?
Я действительно разочарован тем, что президент Медведев был не в состоянии выполнить свои обещания о поддержании «верховенства закона».
Вы никогда открыто не критикует Дмитрия Медведева. Видите ли вы разницу между ним и Владимиром Путиным? Его проекты выполнимы?
Для меня президент Медведев гораздо более понятен. Он – политический прагматик, имеющий определенные идеалы, совместимые с демократией. Я хорошо понимаю его положение, и поэтому редко критикую. Однако, некоторых действий мы от него вправе ожидать. Можно ли ему верить? Пожеланиям – нет, обещаниям – да. Важно точно отличать одно от другого.
Вы верите в появление независимой судебной власти в России?
Путин прямо показал, что считает меня своим личным оппонентом. Я с этим согласен. Однако, зависимый суд ничем не лучше бандитской дубинки. Оба «инструмента» одинаково неприемлемы для выяснения отношений в цивилизованном обществе. Президент Медведев с этим, очевидно, согласен, и несет полную личную ответственность за подобные провалы судебной реформы. Я призываю верить в искренность стремлений президента Медведева, но не принимать пожелания и симулякры взамен четких обязательств и работающих институтов.
По мнению российской прессы, вы «ответили» за всех олигархов, это также значит и то, что они все занимались «серым бизнесом». Можете прокомментировать?
Я не хочу говорить о том, о чем не знаю достоверно. Факт, что меня в первом процессе обвинили в использовании общепринятой (по сей день) практики налогового планирования. Т.е. осудили путем избирательного применения закона.
Второе обвинение является попросту абсурдным. Согласно приговору, не ЮКОС был покупателем нефти у своих дочерних подразделений, а я в личном качестве, «как физическое лицо». За что, в таком случае, с ЮКОСа было истребовано 30 миллиардов долларов налогов, и вообще – откуда тогда у ЮКОСа 15 миллиардов долларов прибыли, суд объяснить не смог.
Многие считают, что Вас арестовали из-за того, что Вы стали претендовать на политическую власть. Это правда? Если нет, то почему, на Ваш взгляд, Вас посадили в тюрьму?
Я никогда не скрывал, что являюсь противником авторитарной тенденции в политике, и всегда поддерживал оппозицию. Борис Ельцин считал это нормальным. Для Путина и выстраиваемого им режима подобное оказалось неприемлемым. В то же время, я никогда не стремился к получению политической власти, поскольку у меня другие интересы. Разве справедливо, что власть и богатство сосредоточены в руках небольшой группы олигархов?
Если бы нынешняя власть действительно была озабочена несправедливым распределением собственности, то еще в 2003 г. она могла бы принять предложение, которое я сформулировал от имени ряда моих коллег, — о компенсационном налоге. Однако, за прошедшие годы миллиардеры, близкие к власти, лишь увеличили свои состояния.
Вы рассчитываете на поддержку со стороны международного сообщества?
Я ожидаю, что международное сообщество осознает, насколько признание с его стороны важно для внутренней легитимности режима в России. Я ожидаю, что западные страны осознают: демократическая перспектива России – не пустяк, которым можно пожертвовать ради текущих интересов. Западное общественное мнение играет очень важную роль в нашей стране. Ссылки на Запад – обычный прием нашей власти для легитимизации своих действий. Приветствую факт, что сегодня многие уважаемые люди и в России, и на Западе отбросили излишнюю политкорректность и прямо называют происходящее «варварством и дикостью».
Вы говорили о том, что в России снова начался застой, застой эпохи Путина. Кто, по Вашему мнению, главный враг развития России? Что надо сделать, чтобы люди проснулись от спячки?
Несомненно, главный враг развития России – наша апатия. Путин и его компрадорская элита — лишь следствие отсутствия гражданского общества. Однако, нельзя отрицать, что именно они сделали многое, чтобы устранить ростки общественной самоорганизации и уничтожить демократические институты (типа независимого суда, избирательной системы), заменив их фикциями. Разбудить людей можно, говоря им правду и показывая пример.
В Вашу поддержку был сделан ряд жестких заявлений, особенно из Европы. Что могут сделать европейские страны для того, чтобы помочь развитию верховенства права в России?
В последнее время во многих странах была дана похожая независимая судебная оценка разным аспектам дела ЮКОСа. Процессы прошли на Кипре, в Великобритании, Швейцарии, в Германии, в Голландии, Литве и т.д. Дело ЮКОСа везде признано политическим преследованием, а банкротство ЮКОСа – неправовым. Недавно стокгольмский арбитраж подтвердил, что обвинения в неуплате налогов явились результатом явно дискриминационного применения закона. Израильская прокуратура оценила, как «несоответствующие стандартам доказательств» даже для начала судебного разбирательства претензии в насильственных действиях, по которым к пожизненному заключению был приговорен сотрудник компании. ЕСПЧ признал пыткой методы, примененные к другому сотруднику компании, моему адвокату, которого вынуждали дать показания против меня. Его лишали лечения от смертельной болезни, приковывали к кровати. Еще один сотрудник компании – испанский гражданин – был искалечен во время следствия.
Хочу заметить – и эти, и все другие мужественные мужчины и женщины, работавшие в ЮКОСе, в т.ч. будучи брошенными в тюрьмы, не пошли на сделку с совестью, не стали лжесвидетелями. Это важно. Нам тяжело, но мы не отступили.
Мы боремся за свои честь и достоинство, за верховенство права в своей стране. И благодарны за любую помощь. Но вопрос стоит иначе: как европейцы должны относиться к тем, кто творит такое? Это дело и собственной совести каждого человека.
Источник: Le Monde/Affaire Khodorkovski : «Vladimir Poutine me considère comme son opposant personnel»