Командир эскадрона песен

– Сейчас много говорят о том, что производство эстрадных песен поставлено на конвейер. Вы в отличие от многих ваших коллег сами пишете стихи и музыку. Это принципиальная позиция?

В молодости я был обычным мотористом рефрижераторных установок. Стихи не сочинял, это точно. А сегодня в первую очередь я – поэт. А как музыкант стараюсь донести до людей смысл текста. Результат налицо. Я вижу, что публике нравится мое творчество. И более того, я понял, что смысловые линии текстов лучше воспринимаются, когда они положены на музыку.

Часто у меня возникает ощущение, что я не выдумываю мелодии, а как будто вокруг меня эти мелодии уже существуют. Требуется лишь четко настроить свою душу, как антенну, на соответствующую волну. «Господа офицеры» я так создавал: утром взял в руки гитару, присел – и сразу написал всю мелодию песни.

– Вы обладатель многочисленных титулов, званий и наград. Какая из них вам особенно дорога и почему?

У меня действительно огромное количество наград, званий и грамот. Знаете, воспринимаю все это спокойно, без комплексов, но и без ложной скромности. Потому что для артиста высшее счастье — когда его творчество востребовано.Но самыми дорогими наградами я считаю те, что подарили мне дети и мои молодые поклонницы. Девочки вручили мне грамоту, на которой было красивыми буквами написано: «Последнему представителю традиционной ориентации».

Кстати, я стараюсь избегать разговоров с журналистами о своей личной жизни. Потому что мне не нужны какие-то сенсации для того, чтобы привлечь внимание зрителей. В жизни я обычный человек. А вся моя необычность — в моем творчестве.

Военная тема в вашем творчестве стала постоянной. Из-за этого вам часто приходится слышать обвинения в конъюнктуре. Как вы на них реагируете?

На сегодняшний день у меня три социальные программы, которыми я очень горжусь. Моя программа “Господа офицеры” собирает полные залы на протяжении десяти лет. Думаю, именно поэтому меня и воспринимают больше как военного человека. Мне очень нравится такой подход к моей личности.

Другие мои социальные программы: против СПИДа и наркотиков, “Песни Победы”.

Идея «Песен Победы» связана с тем, что старшее поколение все время ругает молодежь за то, что они не знают истории, не хотят следовать советам. Но зубрить историю никому не охота. И я предлагаю шоу “Песни Победы” — песни Великой Отечественной войны. Они родились в самый экстремальный период нашей истории, они реально помогали идти в бой, их пели и пожилые люди, и молодые ребята, которые сидели в окопах и не хотели умирать. Они хотели любить, радоваться жизни, но началась Вторая мировая война, и они пошли на фронт. Шли они с песнями. И это были великие песни. Мы их знаем с детства, а вот новое поколение знает их все меньше. Я решил пойти таким путем: эти песни, но в современной аранжировке, с хорошим качественным звуком должны спеть лидеры различных музыкальных направлений.

Причем ровесники тех ребят, которые шли в бой. В течение трех лет я делал эту программу. И что удивительно, она всегда была в десятке лучших телевизионных программ. На нее приходят люди разного поколения — и молодежь, и взрослые — и поют вместе с артистами во время концерта. Пожалуй, это единственная программа, в которой удалось соединить “БИ-2”, “Сплин”, “Чичерину”, “Лицей”, “Блестящих”, “Любэ”, Газманова, Кобзона, Гурченко и Агузарову. Песню Булата Окуджавы из “Белорусского вокзала” спел губернатор Московской области Борис Громов, причем спел замечательно, и я ему очень благодарен за поддержку.

– Что, на ваш взгляд, мешает отечественному шоу-бизнесу развиваться так же успешно, как западному?

Есть такое понятие – охрана авторских прав. Сколько я шлягеров сочинил – трудно вспомнить. И представьте себе, за все мои песни я получаю столько денег, что мне едва хватает рассчитаться за переговоры по мобильному телефону. А я и артист, и композитор, и поэт, мне в три раза больше должны платить авторских денег. Пол Маккартни делает концерты раз в несколько лет. Он может тщательно продумать программу, искать что-то новое. Он вкладывает в это дело деньги, полученные от продажи своих носителей и ротации песен на радио.

А если бы я прекратил ездить на гастроли, я стал бы нищим. И как, скажите, у нас могут развиваться поэты и композиторы, если они сами не ездят на гастроли и не могут на этом заработать? Никак. Я вообще считаю, что пиратская продукция – предмет национальной безопасности.

– Если ты талантлив, но у тебя нет денег, есть ли шанс стать известным исполнителем?

Деньги не важны на самом деле. Мое личное убеждение: если ты действительно талантлив, то все равно пробьешься. Хотя бы потому, что какая-то продюсерская компания захочет на тебе заработать. Здесь главное – правильно составить контракт, чтобы не попасть в зависимость на всю жизнь. Это у нас тоже абсолютно законодательно не отработано.

Как вы относитесь к нецензурщине, которой злоупотребляют некоторые музыкальные коллективы ?

Конечно, сейчас некоторые начнут кричать: нам не дают петь то, что мы хотим. Так уже было с группой «Ленинград». Музыка с матом – в каком-то смысле музыка с протестом. Но я считаю, что выдавать мат в массы недопустимо. Шнуров ведь – отличный музыкант, но если бы он не ругался со сцены матом, то не был бы так популярен. А представьте себе, что появится группа, которая ругается матом еще кручее, да к тому же писает в толпу… Еще больше андерграунда и еще больше успеха! Или возьмите «Тату». Если бы они не демонстрировали свою нетрадиционную любовь подростков, у них не было бы такого успеха. Мое мнение – это крайне вредно. Меня этим не сбить, а детишкам 10–15 лет кажется, что это здорово. Им родители не дают это делать, а другим можно, и они создают себе кумиров.

Это, кстати, одно из нарушений заповедей. Это философский вопрос, и я считаю, что государство обязательно должно в это вмешиваться. Но вмешиваться очень тонко: если хотите ругаться матом – вот вам для этого площадка, закрытое место. Но когда толпа журналистов бегает и, как падальщики, кормится этими сенсациями…

Газета «Старая гвардия»